Покидая Корусант вместе с Бо-Катан Криз и ее небольшим отрядом, Асока чувствовала себя точно так же, как во время вылета из столицы на свое первое самое настоящее задание, порученное ей магистром Йодом. Казалось, с тех прошла уже целая тысяча лет, а в голове роились все те же вопросы, на которые у нее, как и тогда, не было готовых ответов.
Получится ли у нее достичь цели. Справится ли она с поставленной перед ней задачей. Достойна ли возложенного на нее доверия. И почему выбор пал именно на нее.
Не было только волнения о том, примет ли ее в ученицы назначенный рыцарь-джедай. Ведь он в конце концов принял ее, а она его в итоге бросила. Вот так падаванство ее осталось в прошлом. Вместо этого сознание полнилось сомнениями: она покинула Орден, но Сила не оставила ее, и теперь перед ней маячила встреча с бывшим ситхом. Не странное ли совпадение, что путь ее сейчас проходил слишком близко к темной стороне?
Выход корабля из гиперпространства отдался мягким толчком в желудке. Асока моргнула несколько раз, прогоняя прочь запечатленную на сетчатке привычную картину звезд, за мгновение до прыжка вытянувшихся в длинные световые нити.
Кто-то из сопровождавших Бо-Катан мандалорцев раздраженно поерзал на своем месте. Асоке, привыкшей находиться в обществе солдат-клонов, почти постоянно закованных с ног до головы в белую пластоидную броню, отдаленно напоминающую мандалорский бескар'гам, не нужно было видеть их лица или слышать их слова, чтобы вникнуть в царящую на борту атмосферу: ей здесь не доверяли. Она ощущала это в полотне окружающей Силы, нити которой, точно прочные жиловые струны, тянулись и переплетались между членами отряда, огибая ее, избегая прикасаться к ней, точно она была чужеродным элементом в их сплоченном, сработанном механизме.
В словах Бо-Катан не ощущалось злонамеренное желание уязвить, а все же Асока почувствовала, как сжалось в груди сердце, как поднялся к горлу горький ком обиды. Уходя из Ордена, она считала, что оставила джедайство и все его принципы за порогом Храма, в тени величественных статуй, в мягкости разбросанных по тренировочному залу матов и твердости скромных постелей, в тишине великой библиотеки и в медитативном журчании воды в Зале тысячи фонтанов.
Конечно же, она ошибалась. Трейс и Рафа помогли ей это понять. Джедай — не звание и не статус состоящего в Ордене, не световой меч и даже не выполнение постулатов Кодекса. Это внутренняя связь с Великой Силой, желание и способность следовать ее воле. Но как говорить об этом с мандалоркой, чей народ тысячелетиями видел в джедаях если не открытого врага, то очень ненадежного союзника?
— Верно говоришь, — согласилась она спокойно, выдержав пытливый взгляд собеседницы, хотя на душе, казалось, скребла сотня голодных тук, — я одна, без учителя, без подмоги, без ничего. Но я и раньше оставалась одна. Уход из Ордена изменил мой статус, но не изменил моей сути. Если это в моих силах, я готова помочь всякому, кто нуждается в помощи. Я сделаю все, что смогу, чтобы помочь тебе справиться с Молом. Уверена, ты сама знаешь, что он очень опасный противник. Сильный боец, а еще очень хитрый, коварный. Мы должны соблюдать осторожность и не дать ему возможности посеять между нами раздор.
Ее голос звучал достаточно четко и громко, чтобы дать понять всем присутствующим на борту: она ничего не скрывает, не шушукается с их лидером у них за спинами, не пытается задурить ей голову наедине. Она готова быть открытой, отвечать на вопросы — не только те, что задаст сама Бо-Катан. Она готова заслужить их доверие.
