Лучина тлеет, освещая крепко сбитый из бревен стол и силуэты. Двое — мужчина и юноша. Из-за занавеси тянет остывшими харчами, а от входа — сушёными травами. Стоялый двор затих до рассвета, расползлись и постояльцы, и хозяева, только двоим сейчас не до сна. А ведь правду молвят, в такой час добрый люд уж дремлет.

— Долго ты.

— Прям уждался, — снисходительный кивок и тон.

Перстень прокатился по шлифованному дереву и скрылся под ладонью. Ожидавший поднес его к глазам, изучая, почти нюхая воздух. От вещицы тянуло силой, дыбилась незримая глазу шерсть.

— Так и не скажешь откуда?

— Скажу. В обмен.

— Мечтай. Божественная цацка... — цедит, а глаз с лица не спускает, ловит движенье каждого мускула. Только без толку, этот трюк давно уж оба знают.

— Что... испугался? — издевка на грани. — Лапки жжёт? Сбежать надумал?

— Чушь не пори. И клыки на меня не смей скалить, — голос падает до опасного шепота, а в глазах на миг точно отблески пламени заиграли. —   Напомнить, где бы был сейчас? 

— Ох, боюсь... Ладно! — бросил уже слыша, как отодвигается лавка. — Ладно. Не трать наше время. Я ждал и сделал достаточно.

— Так запасись терпением и не мешай. 

Мужчина вернулся к изучению перстня, осторожно разматывая окутывающий его шлейф, бросил с напряженьем:

— Это не так просто. Можешь пока занять мою комнату и выспаться.   

— Ты для этого выбрал самое паршивое место?..

— Паршивое днях в двух пути. Не хочешь спать — займись постояльцами.

— И только? А хозяева? Ты же не ешь человечину. 

— Мне нужно на ком-то практиковаться. Считай моей долей.

Только вот не уходит сразу прибывший, смотрит пристально.

— И много их?

— Семеро: хозяин с женой, две дочки и трое мальков.

— Во-о-от как. Значит, все тебе нужны.

— Все. И ты услышал.

Смех его подобен шелесту чешуи, а ладони бьют по плечам сжимая. 

— Я прослежу, — и взгляды как клинки схлестнулись, — чтобы ты использовал их, не сомневайся.   

— Удачи, — хмурится. 

— Но потом... они мои? Мы же не хотим оставлять следов. Вер-но?

— Нарываешься?..

— Дергаю за усы. Ты слишком часто оставлял живых.

— А ты — мертвых. Нам не нужен кровавый след. Пока не нужен. Ты слишком беспечен с силой. Когда всколыхнем земли, придется двигаться быстро и четко. Сдерживай свою кровожадность.     

Наконец, юнец разжимает хватку, отстраняясь.

— И когда будешь готов?

— Утром.

— Первая цель, наконец. Ну, — уже направляясь к комнатам, он оборачивается и едко напутствует, —  удачи, кольценосец.

А мужчина все смотрит вслед, крутя в пальцах обжигающий, казалось, перстень.